Вторая часть этого сезона Смоллвилля оживилась, когда главный плохиш сериалов «Баффи-истребительница вампиров» и «Ангел» нацелился на Супермена.




WIZARD: После того как вы в течении семи лет играли такого популярного персонажа как Спайк в «Баффи-истребительница вампиров» и «Ангел», насколько сложным является переход к новому образу, такому как Брейниак в «Смоллвилле»?
JAMES MARSTERS: Лучший способ сделать это состоит в том, чтобы быть настолько эффектным в этой новой роли, чтобы люди забывали о Спайке, когда смотрели ее. Когда они выключат телевизор, они могут сказать: «Эй, это было не так классно как Спайк!», или что-то еще, но надеюсь не во время просмотра.

WIZARD:Чем отличаются эти два персонажа?
JAMES MARSTERS: [Спайк] действовал по велению сердца, им управляли эмоции. Он не был глупцом, но действовал необдуманно. Действия Брейниака полностью продуманы, в этом все его удовольствие и наслаждение. Он сложнее, чем просто обыкновенный пришелец, желающий поработить землю, более психологичен.

WIZARD:Каковы планы Брейниака относительно Кларка Кента?
JAMES MARSTERS: Я собираюсь надрать задницу сосунку Кларку. Это не только криптонит, делающий его уязвимым, это его наивность на данном жизненном этапе, и я собираюсь воспользоваться этим. Я собираюсь разлучить со всеми, кто его любит, отобрать у него друзей, семью, изолировать его и затем развратить его ум. Боже, спаси мир, когда Супермен растерян.

WIZARD:Как к вам относится основной состав, в котором вы являетесь новичком?
JAMES MARSTERS: Это самый гармоничный состав, в котором мне доводилось работать. В этой команде не приветствуются злые шутки. Я приехал в основном для работы с Томом [Welling], и это невероятно. У нас у обоих есть PSPs, мы гоняемся на них друг с другом и бездельничаем. Затем я работал с Майклом Розенбаумом [смеется], это было похоже на «цирк приехал в город», вам хочется только бездельничать и наблюдать. В 15-часовой рабочий день заставить его начать шутить - это лучше чем кофе. И Аннетт О’Тул такая горячая штучка, о мой бог!

WIZARD:Правда ли что вы были поклонником комиксов, до того как присоединились к шоу?
JAMES MARSTERS: Когда мне было тринадцать, я прочитал сотни комиксов. Затем я прочитал «Возвращение Темного рыцаря», но не будем об этом.

WIZARD:Есть ли какой-то другой герой комикса, которого бы вам было интересно сыграть?
JAMES MARSTERS: Стать как Кристиан Бейл и в необозримом будущем сыграть Бетмена…

WIZARD:Вы всегда можете сделать «Возвращение Темного Рыцаря»
JAMES MARSTERS: [Смеется] Для этого придется ждать еще двадцать лет.

WIZARD:Теперь, когда вы появились в нескольких эпизодах Смоллвилля, какова реакция на то, что вы не блондин, не англичанин и вам не двадцать?
JAMES MARSTERS: [Смеется], Я не знаю, чувак, я слишком занят суетой, даже для того, чтоб просто узнать реакцию.

WIZARD:Многие люди интересуются, где вы приобрели «американский» акцент.
JAMES MARSTERS: Ха! Понятно! Я снова всех одурачил. Нет люди, мне не двадцать. Мне не было двадцать даже когда я получил роль Спайка! Мне было тридцать четыре! Сейчас мне сорок три. Я не становлюсь моложе. И я не получаю больше роли англичан. [Смеется]

WIZARD:Есть ли у вас планы возвращения в «Баффи-истребительница вампиров» или «Ангел»?
JAMES MARSTERS: [Молчание] Я не думаю что случится что-то такое что это выйдет у Джосса [Whedon] на первый план. Он раньше спрашивал меня и я ответил да, но тут произошел пятилений перерыв, потому что существует такая вещь как возраст. Приблизительно полтора года у нас сводится к пяти годам. Джосс никогда по настоящему не мог найти себя в Спайке. Спайк всегда был другим. Принимая во внимание, что всеми другими персонажами был действительно Джосс, Спайк был «это не я, чувак». Это сделало из него клевого героя-аутсайдера. Вообще, я не жалуюсь.

WIZARD:Кто победит в борьбе между Спайком и Брейниаком?
JAMES MARSTERS: Мне очень жаль это говорить, но это был бы Брейниак. Он с Криптона. Это была бы такая односторонняя борьба. Я даже не хочу думать об этом.

WIZARD:Это навевает на вас грусть?
JAMES MARSTERS: Да. [Смеется] Надеюсь Спайк достаточно умен, чтобы не пойти напролом.